Из аула – в Москву

Как-то заспорили жители Капчугая и Кафыр-Кумуха, где больше популярных людей.

Горец из Кафыр-Кумуха привел длинный перечень своих земляков, имена которых завоевали добрую известность во всем Дагестане. Казалось, он победил. Но тут капчугаец спросил: “Ты всех перечислил?” – “Да, – был ответ, – а что?” – “А то, – произнес, торжествуя, капчугаец, – я назову только одно имя, и с тебя будет достаточно. Скажи, пожалуйста, земляк, кто президент Дагестана?”

Патриот Кафыр-Кумуха запнулся на полуслове, хлопнул себя по лбу: “Как я мог забыть об этом?”. И, улыбаясь, поднял вверх руки.

Понять, почему он так сделал, поможет рассказ об одной капчугайской семье. Ее главу звали Абдул-Басиром Эльдаровым. Родился он в 1894 году. Всю жизнь трудился, строил колхоз, работал в Буйнакском райземотделе.

Однажды он, как обычно, после обеда просматривал газеты, слушал радио. Вдруг диктор взволнованно произнес, что будет передано особое сообщение. Роза – дочь Абдул-Басира – в это время убирала квартиру. Отец позвал ее, и они вдвоем прильнули к репродуктору. Через несколько минут Абдул-Басир и Роза услышали грозную весть о том, что началась война.

– Одевайся и иди в райком комсомола, – велел отец, а сам направился в горком партии. Больше домой он не вернулся. А ведь он страдал язвенной болезнью и мог не идти на фронт.

Извещение о гибели отца Роза не показала матери. Не выдержала бы женщина такого удара. Перед этим от менингита скончался единственный ее сын, брат Розы. Только надежда, что вернется Абдул-Басир, как-нибудь зарубцуются раны, помогала жить несчастной женщине.

Только в 1982 г. на воинском кладбище г. Николаева, после 39 лет поисков, Роза Абдулбасировна нашла могилу своего отца. Она была ухожена и с соответствующей надписью. Спасибо добрым людям. Отправила телеграмму в Дагестан. Но маму в живых это известие уже не застало.

В День Победы Роза Эльдарова плакала по любимому отцу, дала волю своим слезам, кричала и билась до тех пор, пока, обессилевшая, не свалилась с ног. Придавленная горем, она сидела одна, сложив руки на коленях, будто на собственных похоронах. Благо, дома никого не было, все высыпали на улицу. А на улице стреляют из ружей, играет музыка, поют ошалевшие от радости люди. Они бегут на площадь, расстилают ковры, целуются, танцуют, поют, орут, будто весь Буйнакск сошел с ума. Все правильно. Ведь четыре года, стиснув зубы, люди молчали. А теперь прорвало. Может, в тот майский день Роза Эльдарова была единственным человеком, кто сидел дома и, хотя была уже взрослой, чувствовала себя полной сиротой.

Дед по матери, Абдулла-хаджи, еще до рождения Розы посетил Мекку. По рассказам матери, он имел богатырский рост и неимоверную силу. И виноват ли он был в том, что в него влюблялись все красавицы и дурнушки аула. Это обстоятельство привело к трагедии. Однажды, это было зимою, в ночной темноте трое нанесли ему удары кинжалами. Он поднялся с распоротым животом на второй этаж своего дома, перед смертью успел назвать имена убийц. Жена его, Шамав, шептала умирающему мужу на ухо, что не успокоится, пока не отомстит за него. Она наняла убийц, и те сделали свое дело.

Дорога на Капчугай

Другой дед, Давуд-хаджи, также посетил Мекку. Он наизусть знал Коран, владел арабским языком, и при каких-либо спорах в ауле, не только по религиозным вопросам, люди обращались именно к нему, как к третейскому судье.

Шестилетняя Роза ходила в его сад как в райский уголок, единственный в Капчугае. Когда организовали колхоз, сад отобрали, а Давуду-хаджи, в виде исключения, разрешили быть сторожем собственного имущества. Умер дед в 80-летнем возрасте.

Роза Эльдарова

Вспомнила Роза в День Победы, как она после окончания семи классов Урицкой школы была направлена учить детей в Верхнее Казанище. Ей здорово повезло. Учительница Антонина Петровна уезжала на свою родину – на Орловщину и теперь приехавшей из Буйнакска девчонке с симпатичной мордашкой передавала свои дела. И не только.

– Почти круглые сутки обучала меня Антонина Петровна, – с благодарностью вспоминала Роза Эльдарова русскую учительницу, – правилам ведения уроков, снабдила толковыми планами… Что бы я делала без ее помощи? И знаете, у меня все “пошло”, дети меня слушались и даже полюбили.

Работала Роза и в вечерней школе. И, когда через год ребят забирали в армию, ей стало как-то не по себе, защемило сердце: “Вернутся ли они домой?” До войны Верхнее Казанище было богом забытым уголком, если не считать, что в летнюю пору в его леса за ягодами заглядывали горожане.

Роза Эльдарова была воспитана так, что ничего лишнего себе не просила. Этим, казалось, была счастлива. Несмотря на юность, она каким-то шестым чувством понимала необходимость оставаться для детей интересной, новой, неожиданной. Всегда помнила, что она педагог, то есть за собой ведущей. И еще: почувствовала, что сельская школа дает простор для самовыражения. И вот если не все жители села, то пол-аула стали тянуться в школьный клуб. В чем дело? Артисты ставят “Моллу Насретдина” М. Курбанова! Какие артисты?! Кумыкский театр, что ли, приехал? Да нет же! Спектакль покажет драмкружок Розы Эльдаровой! Ах, эта Роза! Все бегут к ней, все ее слушают, поклоняются, а ведь, хотя и зовут ее учительницей, она всего-навсего девчонка.

– Это были счастливые, веселые времена, – рассказывала мне Роза Абдулбасировна, – хотя материально молодежь жила скудно, одевались очень скромно. Я имела только два платья (a я от себя добавлю, что в ту пору в Верхнем Казанище председателем колхоза был отец моей героини и мог бы дочь свою одевать, как куклу!).

…22 июня 1941 года Роза Эльдарова находилась в Буйнакске на каникулах. Как дальше сложилась ее судьба в тот день, когда отец велел ей идти в райком комсомола?

Два парня, работавших в райкоме, ушли на фронт, а Розу оставили вместо себя. Жизнь, как известно, нарушает любые планы. Пришлось Эльдаровой подчиниться. По ее предложению начали готовить горнострелковый батальон. Из района записались 500 ребят.

Каждое воскресенье на Буйнакском городском стадионе в 9 часов утра начиналась военно-спортивная подготовка, никто не отлынивал, не опаздывал, а ведь многим приходилось затемно выходить из своего аула, чтобы до Буйнакска успеть отмахать 30, а то и более километров по разбитой дороге!

Розу Эльдарову назначили комиссаром батальона, но, когда людей отправляли на фронт, ее оставили, объявив, что ей не место среди мужчин, а главное, враг близок, у Терека. Она должна готовить другую группу, но уже к партизанской войне.

Пришлось начинать все сначала. На лошади ездила из одного аула в другой. Как-то зимой, глухой ночью по дороге в Капчугай она с лошадью провалилась в полынью. Телогрейка и ватные брюки промокли, отяжелели, пришлось тащиться пешком. В тот год зима была суровой. След от этого происшествия остался на всю жизнь. До сих пор болят суставы.

В лесах бродили бандиты, не щадившие даже женщин. Мать плакала: “Бросай эту работу, иди ко мне на консервный завод!”

Комсомол взял шефство над госпиталями. Роза ухаживала за ранеными, стирала окровавленное белье. На Пролетарской, 18 она призвала хозяек-соседок на помощь. Из госпиталей на грузовике привозила белье. Всем по мешку раздавала, себе – два. По ночам писала под диктовку письма раненых. Иногда Роза возвращалась домой далеко за полночь. Бывало жутко, ни одна лампочка не горит, ни одно окно не светится: затемнение. Только иногда жалобно прокричит иволга.

В 1944 году Розу перевели в обком комсомола, затем вернули в Буйнакск на должность первого секретаря райкома комсомола. Были еще перемещения, учеба в партийной школе, защита кандидатской диссертации, работа секретарем обкома партии, участие в работе четырех съездов партии…

По инициативе Розы Эльдаровой созывались республиканские съезды женщин, состоялось открытие университета и памятника В. И. Ленину.

В 1960 году Эльдарова руководила нашей делегацией на Декаде дагестанской литературы и искусств в Москве. Смотр прошел блестяще, если не считать одного “пустяка”. В Малом академическом театре давал свои представления Аварский театр. Пришли несколько членов Президиума ЦК КПСС. Их, как хозяйка, встречала Роза Абдулбасировна. Повела в правительственную ложу. Офицеры 9-го управления КГБ открыли ложу, а там какой-то человек хозяйничает. Как могло случиться, что в закрытую, запломбированную ложу пробрался неизвестный?! Его тут же отвели куда следует, стали допрашивать. Дураком не назовешь, но и за умного не примешь. Спасло его то, что он оказался лакцем. Эльдарова стала рассказывать байку о том, что, разрежь арбуз, и там найдешь лакца. Перед аргументами красивой женщины, да еще секретаря обкома партии стражи государства отступили – отпустили лакца на все четыре стороны.

А на работу в Москву наша землячка попала с поста Председателя Президиума Верховного Совета Дагестана, с которого на пенсию ушел атлыбоюнец Гаджи-Касум Алиев. На прощание он сказал молодой женщине: “Вообще-то делать здесь нечего. Я вот от скуки прочитываю все газеты от корки до корки…” Чтобы изменить положение, Эльдарова сделала правилом слушать в Президиуме отчеты исполнительных органов, контролировала их работу. Но дальше этого Председатель Президиума Верховного Совета, то есть, иными словами, президент республики, не могла сделать и шагу. Все бразды правления держал в своих руках обком партии.

Из аула – в Москву

Как-то заспорили жители Капчугая и Кафыр-Кумуха, где больше популярных людей.

Понять, почему он так сделал, поможет рассказ об одной капчугайской семье. Ее главу звали Абдул-Басиром Эльдаровым. Родился он в 1894 году. Всю жизнь трудился, строил колхоз, работал в Буйнакском райземотделе.

Однажды он, как обычно, после обеда просматривал газеты, слушал радио. Вдруг диктор взволнованно произнес, что будет передано особое сообщение. Роза – дочь Абдул-Басира – в это время убирала квартиру. Отец позвал ее, и они вдвоем прильнули к репродуктору. Через несколько минут Абдул-Басир и Роза услышали грозную весть о том, что началась война.

– Одевайся и иди в райком комсомола, – велел отец, а сам направился в горком партии. Больше домой он не вернулся. А ведь он страдал язвенной болезнью и мог не идти на фронт.

Извещение о гибели отца Роза не показала матери. Не выдержала бы женщина такого удара. Перед этим от менингита скончался единственный ее сын, брат Розы. Только надежда, что вернется Абдул-Басир, как-нибудь зарубцуются раны, помогала жить несчастной женщине.

Только в 1982 г. на воинском кладбище г. Николаева, после 39 лет поисков, Роза Абдулбасировна нашла могилу своего отца. Она была ухожена и с соответствующей надписью. Спасибо добрым людям. Отправила телеграмму в Дагестан. Но маму в живых это известие уже не застало.

В День Победы Роза Эльдарова плакала по любимому отцу, дала волю своим слезам, кричала и билась до тех пор, пока, обессилевшая, не свалилась с ног. Придавленная горем, она сидела одна, сложив руки на коленях, будто на собственных похоронах. Благо, дома никого не было, все высыпали на улицу. А на улице стреляют из ружей, играет музыка, поют ошалевшие от радости люди. Они бегут на площадь, расстилают ковры, целуются, танцуют, поют, орут, будто весь Буйнакск сошел с ума. Все правильно. Ведь четыре года, стиснув зубы, люди молчали. А теперь прорвало. Может, в тот майский день Роза Эльдарова была единственным человеком, кто сидел дома и, хотя была уже взрослой, чувствовала себя полной сиротой.

Дед по матери, Абдулла-хаджи, еще до рождения Розы посетил Мекку. По рассказам матери, он имел богатырский рост и неимоверную силу. И виноват ли он был в том, что в него влюблялись все красавицы и дурнушки аула. Это обстоятельство привело к трагедии. Однажды, это было зимою, в ночной темноте трое нанесли ему удары кинжалами. Он поднялся с распоротым животом на второй этаж своего дома, перед смертью успел назвать имена убийц. Жена его, Шамав, шептала умирающему мужу на ухо, что не успокоится, пока не отомстит за него. Она наняла убийц, и те сделали свое дело.

Дорога на Капчугай

Другой дед, Давуд-хаджи, также посетил Мекку. Он наизусть знал Коран, владел арабским языком, и при каких-либо спорах в ауле, не только по религиозным вопросам, люди обращались именно к нему, как к третейскому судье.

Шестилетняя Роза ходила в его сад как в райский уголок, единственный в Капчугае. Когда организовали колхоз, сад отобрали, а Давуду-хаджи, в виде исключения, разрешили быть сторожем собственного имущества. Умер дед в 80-летнем возрасте.

Роза Эльдарова

Вспомнила Роза в День Победы, как она после окончания семи классов Урицкой школы была направлена учить детей в Верхнее Казанище. Ей здорово повезло. Учительница Антонина Петровна уезжала на свою родину – на Орловщину и теперь приехавшей из Буйнакска девчонке с симпатичной мордашкой передавала свои дела. И не только.

– Это были счастливые, веселые времена, – рассказывала мне Роза Абдулбасировна, – хотя материально молодежь жила скудно, одевались очень скромно. Я имела только два платья (a я от себя добавлю, что в ту пору в Верхнем Казанище председателем колхоза был отец моей героини и мог бы дочь свою одевать, как куклу!).

…22 июня 1941 года Роза Эльдарова находилась в Буйнакске на каникулах. Как дальше сложилась ее судьба в тот день, когда отец велел ей идти в райком комсомола?

Два парня, работавших в райкоме, ушли на фронт, а Розу оставили вместо себя. Жизнь, как известно, нарушает любые планы. Пришлось Эльдаровой подчиниться. По ее предложению начали готовить горнострелковый батальон. Из района записались 500 ребят.

Каждое воскресенье на Буйнакском городском стадионе в 9 часов утра начиналась военно-спортивная подготовка, никто не отлынивал, не опаздывал, а ведь многим приходилось затемно выходить из своего аула, чтобы до Буйнакска успеть отмахать 30, а то и более километров по разбитой дороге!

Розу Эльдарову назначили комиссаром батальона, но, когда людей отправляли на фронт, ее оставили, объявив, что ей не место среди мужчин, а главное, враг близок, у Терека. Она должна готовить другую группу, но уже к партизанской войне.

Пришлось начинать все сначала. На лошади ездила из одного аула в другой. Как-то зимой, глухой ночью по дороге в Капчугай она с лошадью провалилась в полынью. Телогрейка и ватные брюки промокли, отяжелели, пришлось тащиться пешком. В тот год зима была суровой. След от этого происшествия остался на всю жизнь. До сих пор болят суставы.

Комсомол взял шефство над госпиталями. Роза ухаживала за ранеными, стирала окровавленное белье. На Пролетарской, 18 она призвала хозяек-соседок на помощь. Из госпиталей на грузовике привозила белье. Всем по мешку раздавала, себе – два. По ночам писала под диктовку письма раненых. Иногда Роза возвращалась домой далеко за полночь. Бывало жутко, ни одна лампочка не горит, ни одно окно не светится: затемнение. Только иногда жалобно прокричит иволга.

В 1944 году Розу перевели в обком комсомола, затем вернули в Буйнакск на должность первого секретаря райкома комсомола. Были еще перемещения, учеба в партийной школе, защита кандидатской диссертации, работа секретарем обкома партии, участие в работе четырех съездов партии…

По инициативе Розы Эльдаровой созывались республиканские съезды женщин, состоялось открытие университета и памятника В. И. Ленину.

В 1963 году ее включили в состав делегации, выезжавшей в Румынию. Руководил ею Н. С. Хрущев. Ехали поездом, останавливаясь почти на каждой станции. В Румынии целыми днями посещали кукурузные поля. Народ встречал Хрущева с симпатией. Надо заметить, что Хрущев демонстрировал приличные знания истории Кавказа и жизни имама Шамиля.

Заседание Президиума Верховного Совета Дагестана, в центре – Р. А. Эльдарова

Будучи на московской службе, она посетила США, Англию, Италию, Тунис, Ирак, Кувейт, Чехословакию, Болгарию, Польшу, ГДР, Югославию, Индию. В Индии она беседовала с Индирой Ганди, видела, как хрупкая женщина, недавно потерявшая сына Санджая, перенесшая предательство друзей, выступая перед миллионной аудиторией, держала всех будто в гипнозе.

Р. А. Эльдарова среди делегатов XXII съезда КПСС

Роза Эльдарова беседовала с Иосипом Броз Тито и его женою – Иованной, не представляя, что случится в Югославии в 1991 году, после смерти создателя государства. Много было памятных встреч…

При Черненко и Устинове решили изготовить 8 млн орденов Отечественной войны и приурочить их чеканку к 40-летию Победы. Роза Абдулбасировна предложила отливать ордена без примеси золота, чтобы сэкономить драгоценный металл. Секретарь Президиума Ментешашвили рассердился не на шутку, заявив, что она лезет в его компетенцию, и запретил соваться со своими глупыми предложениями. Эльдарова обратилась к Кузнецову. Тот позвонил М. С. Горбачеву, ему предложение понравилось. Узнав об этом, Ментешашвили пришел в бешенство.

Советская делегация в Румынии. Вторая справа – Р. А. Эльдарова

В 1980 году Андрей Дмитриевич Сахаров был лишен всех наград. По своей инициативе Роза Абдулбасировна переговорила с генеральным прокурором Сухаревым, первым заместителем президента Академии наук СССР Котельниковым и другими, отпечатала проект Указа и обратилась к Лукьянову, что необходимо восстановить во всех правах А. Д. Сахарова. Тот не стал брать на себя ответственность и направил Эльдарову к Горбачеву. 19 октября 1988 года ожидался Указ. Роза Абдулбасировна решила обрадовать Андрея Дмитриевича и позвонила к нему по телефону. Сахаров просил подождать, пока реабилитируют и других правозащитников, в частности, Елену Боннер. Тем временем Указ вообще не увидел свет: Политбюро не дало санкцию.

…В 1983 году подошел срок ухода на пенсию. Р. Эльдарова подала заявление. Председатель Президиума В. В. Кузнецов говорил, что он крайне удивлен, как это маленькая женщина справляется со столькими депутатами и министрами. А главное – все ее слушаются! После такого комплимента он запретил Эльдаровой думать о пенсии.

От вопросов, связанных с ее биографией, мы переходим к событиям сегодняшнего дня.

– Бесспорно, серьезные извращения в национальной политике, имевшие место в прошлом, – говорит Р. А. Эльдарова, – затронули и нашу республику, в том числе в процессах переселенческих, которые берут начало с 20-х годов. Но нет задач неразрешимых при наличии доброй воли у людей. Допущенные ошибки исправить уже нельзя, можно сделать выводы из них и не повторять в дальнейшем, а нанесенные обиды и допущенные несправедливости простить во имя Родины, а она у нас одна – Дагестан. Только наше единство перед лицом беды может спасти нас. Не дай Бог, чтобы из-за межнациональных распрей, противостояния различных политических сил страшной ценой расплачивались наши дагестанские матери, как это происходит у наших соседей.

В устах Розы Абдулбасировны эти слова звучат особенно резонно, если учесть, что она дочь кумыкского народа, не менее других пострадавшего в Дагестане.

Она считает, что национальный вопрос никогда не был решен. Нет в истории идеала. На нашу долю остается только сотрудничество.

…Я не сказал и десятой доли того, что узнал, услышал и прочитал об этой женщине. Я не сказал о том, что она в мае 1970 года прилетела в Капчугай с сыном Нариманом, чтобы оказать моральную и материальную помощь пострадавшим от землетрясения землякам. Ее очень огорчает, что Капчугай перестал существовать.

– Села не должны исчезать с лица земли, – говорила она мне, – во имя новых поколений.

И как же она была обрадована, когда началось движение среди капчугайцев за возвращение на землю предков.

– Я очень люблю свой аул, – писала Роза Абдулбасировна мне в 1965 году. – Ведь там я родилась, пошла в школу, научилась любить Родину и свой народ. Я верю, что, как птица Феникс, Капчугай восстанет из руин и, как до 1970 года, буйнакский поезд, идущий в Махачкалу, сделает минутную остановку у возрожденного села.

Я не сказал о том, что моя героиня защитила кандидатскую диссертацию и является автором нескольких книг и брошюр.

Работа над новой книгой

Не сказал и о том, что по настойчивым просьбам и советам Расула Гамзатова Роза Абдулбасировна наконец написала книгу о своей жизни, которая была не особенно сладкой, хотя волею судьбы она оказалась в высших эшелонах власти.

Пожелаем же ей, красивой и душой, и внешностью женщине, удачи.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Представленный фрагмент произведения размещен по согласованию с распространителем легального контента ООО “ЛитРес” (не более 20% исходного текста). Если вы считаете, что размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.

Оплатили, но не знаете что делать дальше?

Автор книги: Булач Гаджиев

Текущая страница: 13 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 17 страниц]

Обычно в Темир-Хан-Шуре на конкурсах красоты получала призы гимназистка Разият Даитбекова.

В этом месте я отступаю лет на десять назад, когда в Темир-Хан-Шуре проводились конкурсы красоты, и скажу, что темир-хан-шуринский богач Алмаксуд отдал свою дочь учиться в гимназию. Одновременно в течение двух лет она воспитывалась в пансионе сестер Лобасовых. Эти годы, кроме изучения хороших манер, пения, танцев, игры на рояле, ушли на знакомство с трудами Писарева, Добролюбова, Чернышевского и формирование мировоззрения юной темирханшуринки. Поэтому неудивительно, что пути дочери богача и революционера пересеклись.

Хизроева и ее два спутника благополучно добрались до Левашей. И, как говорят, задание было успешно выполнено.

…Детство у Инсабат прошло, как в кошмарном сне. Мачеха сильно била, иногда выгоняла на улицу. А в Эрпелях, расположенных у подножия Гимринского хребта, ночи бывают студеные.

На окраине Буйнакска, у кожевенного завода какие-то люди остановили их. Белый от снега мир перемешался с красным кумачом и черным сатином. Инсабат впервые увидела так много горюющих вместе людей. Недоумевала, как один человек мог быть родственником и близким для стольких людей, да еще одновременно и дагестанцев, и русских.

В 1927 году она переехала в Махачкалу. Недолго проработала роторщицей, потом белошвейкой. Затем служила в Клубе горянок. Появился ребенок. Кругом все учились. Не могла отстать и она. Вечерами сидела за партой в ликбезе, а после еще один шаг вперед – школа повышенного типа.

Ездили с книгами по аулам. Брали по 100 книг, садились на линейку или фургон и ехали в Кяхулай, Альбурикент или Тарки. Подходили к группе людей, читали вслух. Когда видели, что слушатели увлеклись, предлагали самим почитать. Не всегда были удачи. Трижды срывали лекции в Тарках.

– Вон, оказывается, сколько интересного кругом! Ваша жизнь не хуже. Подождите, и о вас напишут, – говорит им гостья.

– Кто же это сделает?

– Вот гора из песка. Природа миллионы лет делала ее. Сколько сил надо на это. А вот гора из винограда. Здесь не только силы, но и сердце надо иметь. Нет, девушки, о вас книгу надо писать!

Не верят, смеются.

И вдруг горянку вызвали в Наркомпрос в отдел политпросвета.

– Собирайся! Надо ехать в Москву.

– Будешь сидеть, как Бике-княгиня, и слушать речи, – пошутили товарищи.

Случилось это в январе 1936 года. 12 января посадили ее на поезд, идущий в Москву. На ней было осеннее пальто и гульменди – легкий платок. 20 января состоялся пленум работников политпросветучреждений СССР. Кроме дагестанки, были приглашены по одному делегату из Армении, Азербайджана, Грузии, Чечено-Ингушетии и других мест – всего восемь человек.

За два дня до пленума, 18 января, делегаток в своем кабинете приняла Н. К. Крупская. Она была одета в белую блузу и темный сарафан. Волосы гладко зачесаны назад. На груди – орден Ленина. Говорила она тихо, не торопясь, но очень понятно.

Инсабат Давудова (слева от Н. Крупской)

Когда вошел фотограф, Крупская опять усадила Инсабат рядом с собой и взяла руку горянки в свою. Дагестанке хотелось обнять дорогого ей человека, но не осмелилась и только прижалась к ней.

Та застеснялась. Тогда дамы прежде всего купили шубу, затем теплый пуховый платок, добротные туфли, подходящее к московской зиме белье.

После приезда Инсабат из Москвы на родину трижды получала она письма от Крупской, которая расспрашивала о работе национального отдела библиотеки им. Пушкина в Махачкале.

…Если бы с десяток лет назад вы посетили окрестности Буйнакска или Сергокалы, где располагались пионерские лагеря, то увидели бы молодые сады, изобилие трав и цветов, заасфальтированные дорожки, чистенькие, со вкусом обставленные палаты, белизну постелей и счастливые улыбки детей. Все это было связано с именем Инсабат Абдусаламовны Давудовой.

Она была уже на пенсии, но не могла жить без дела, без людей. Иногда болезни одолевали. В такие минуты дом ее был полон желающих помочь.

…Как хрупкая трава пробивает камень, но живет меньше, чем выросшая на лучших почвах, так и сироты стареют и уходят из жизни раньше других.

Но этот неписаный закон не относился к Инсабат Абдусаламовне. Она знала одну мудрость: вовремя протянуть нуждающимся свою руку, что и делала всю жизнь.

В 1933 году в Дагестан из Москвы приехали писатели Николай Тихонов, Петр Павленко и Владимир Луговской.

С этим очерком я был знаком еще до войны и по памяти мог бы привести слова о том, как у костра сидела девочка с большими черными глазами, что она настоящая горянка, так как ловко прыгает через пенистые ручьи, и что вся природа сурового Гуниба служит прекрасным фоном для цветущей молодости девочки…

Я думаю, что, не будь одного случая, может быть, писатель забыл бы девочку из Дагестана. А произошло вот что.

Избранником Резеды Махмудовой оказался дургелинец Абусаид Исаев. Он увез ее в Ленинград, где служил медиком в десантных войсках. В Ленинграде жил Николай Тихонов. Резеда не осмеливалась звонить и беспокоить известного во всей стране писателя.

Потом была Ленинградская блокада. В комнате Тихонова чадила коптилка. Вдруг открылась дверь, и вошла высокая, смуглая Резеда.

Николай Семенович удивленно спрашивал, как она попала в Ленинград. Та ответила, что училась, теперь работает в госпитале. Живет с мамой в пустом военном доме.

– Почему вы живете в военном доме? – спросил Николай Семенович.

– Мой муж на фронте. Он врач и парашютист.

– Да, из наших мест, горец, он храбрый… Где он сейчас, не знаю…

Потом они изредка виделись. Она работала в госпитале, изматывалась вконец, но уезжать из Ленинграда не захотела.

В Дагестан ее звали близкие и родные. Из Буйнакска писали, что был небывалый урожай, некуда девать фрукты и овощи. Ее это раздражало: при чем тут фрукты? Люди гибнут…

Однажды как-то в мае Тихонов со своими товарищами устроился на поляне. Ждали самолет. Где-то недалеко стреляли. В это время привезли новые газеты. Все бросились читать.

Вдруг кто-то воскликнул:

Мало ли было подвигов на фронте, но, услышав, что погибший хирург – горец из Дагестана, Николай Семенович все понял.

Вернувшись в Ленинград, Тихонов отправился сообщить печальную весть Резеде. Но ни ее самой, ни ее мамы Аминат дома не оказалось, сторож объявил, что обе женщины уехали.

Четвертая слева – Резеда Махмудова, слева от нее – мать, справа – Абусаид Исаев

Писатель вышел на улицу. Начинался артиллерийский обстрел. Дома он среди груды писем нашел маленький конверт от Резеды. С тех пор между ними началась переписка. Письма Н. С. Тихонова удивительны. Я не стану их пересказывать. В них ощущаешь неподдельную любовь писателя к Дагестану.

Ленинград, 12 мая 1943 г.

«Милая Резеда! Вот и снова весна, и в Дагестане, и у нас в Ленинграде… Мне хочется поговорить с Вами, как с представительницей Ленинграда в далеком от меня Буйнакске.

В Ленинграде хотя блокада прорвана, но не снята. И нам ежедневно об этом напоминают самым неприятным образом обстрелами и бомбежками. Правда, это уже не то, что было. На улицах вы уже не встретите ни дистрофиков, ни людей, пугающихся чего-либо. Мы закалились, и теперь нас, ленинградцев, ничто не берет. Но война, я думаю, когда-нибудь кончится же, и тогда, если буду жив и здоров, я обязательно доберусь до чудесных мест нашего Дагестана и в один прекрасный вечер постучусь в Вашу дверь, как дальний гость… И мы пойдем в горы, на Гуниб или куда-нибудь в другое прекрасное место и будем вспоминать все, что было, – и плохое, и хорошее.

Люди после войны должны быть лучше, добрее, справедливее, – недаром же столько лучших людей заплатили своей жизнью за то, чтоб восторжествовало добро.

…Вы будете молоды и прекрасны, я буду стар и выжат войной, как лимон, но это не помешает мне просить Вас вместе отправиться в горы, где мы все равны перед величием природы.

8 февраля 1979 года его не стало. А 23 февраля из Львова я получил от Резеды Ибрагимовны скорбный рассказ – воспоминание о Николае Семеновиче Тихонове – большом друге Дагестана и горянке из аула Верхнее Казанище.

…Много лет Резеда Ибрагимовна работала заведующей подготовительными курсами Львовского университета. Скончалась она в январе 1983 года. Мир праху ее.

Как-то заспорили жители Капчугая и Кафыр-Кумуха, где больше популярных людей.

Понять, почему он так сделал, поможет рассказ об одной капчугайской семье. Ее главу звали Абдул-Басиром Эльдаровым. Родился он в 1894 году. Всю жизнь трудился, строил колхоз, работал в Буйнакском райземотделе.

Однажды он, как обычно, после обеда просматривал газеты, слушал радио. Вдруг диктор взволнованно произнес, что будет передано особое сообщение. Роза – дочь Абдул-Басира – в это время убирала квартиру. Отец позвал ее, и они вдвоем прильнули к репродуктору. Через несколько минут Абдул-Басир и Роза услышали грозную весть о том, что началась война.

– Одевайся и иди в райком комсомола, – велел отец, а сам направился в горком партии. Больше домой он не вернулся. А ведь он страдал язвенной болезнью и мог не идти на фронт.

Извещение о гибели отца Роза не показала матери. Не выдержала бы женщина такого удара. Перед этим от менингита скончался единственный ее сын, брат Розы. Только надежда, что вернется Абдул-Басир, как-нибудь зарубцуются раны, помогала жить несчастной женщине.

Только в 1982 г. на воинском кладбище г. Николаева, после 39 лет поисков, Роза Абдулбасировна нашла могилу своего отца. Она была ухожена и с соответствующей надписью. Спасибо добрым людям. Отправила телеграмму в Дагестан. Но маму в живых это известие уже не застало.

В День Победы Роза Эльдарова плакала по любимому отцу, дала волю своим слезам, кричала и билась до тех пор, пока, обессилевшая, не свалилась с ног. Придавленная горем, она сидела одна, сложив руки на коленях, будто на собственных похоронах. Благо, дома никого не было, все высыпали на улицу. А на улице стреляют из ружей, играет музыка, поют ошалевшие от радости люди. Они бегут на площадь, расстилают ковры, целуются, танцуют, поют, орут, будто весь Буйнакск сошел с ума. Все правильно. Ведь четыре года, стиснув зубы, люди молчали. А теперь прорвало. Может, в тот майский день Роза Эльдарова была единственным человеком, кто сидел дома и, хотя была уже взрослой, чувствовала себя полной сиротой.

Дед по матери, Абдулла-хаджи, еще до рождения Розы посетил Мекку. По рассказам матери, он имел богатырский рост и неимоверную силу. И виноват ли он был в том, что в него влюблялись все красавицы и дурнушки аула. Это обстоятельство привело к трагедии. Однажды, это было зимою, в ночной темноте трое нанесли ему удары кинжалами. Он поднялся с распоротым животом на второй этаж своего дома, перед смертью успел назвать имена убийц. Жена его, Шамав, шептала умирающему мужу на ухо, что не успокоится, пока не отомстит за него. Она наняла убийц, и те сделали свое дело.

Дорога на Капчугай

Другой дед, Давуд-хаджи, также посетил Мекку. Он наизусть знал Коран, владел арабским языком, и при каких-либо спорах в ауле, не только по религиозным вопросам, люди обращались именно к нему, как к третейскому судье.

Шестилетняя Роза ходила в его сад как в райский уголок, единственный в Капчугае. Когда организовали колхоз, сад отобрали, а Давуду-хаджи, в виде исключения, разрешили быть сторожем собственного имущества. Умер дед в 80-летнем возрасте.

Вспомнила Роза в День Победы, как она после окончания семи классов Урицкой школы была направлена учить детей в Верхнее Казанище. Ей здорово повезло. Учительница Антонина Петровна уезжала на свою родину – на Орловщину и теперь приехавшей из Буйнакска девчонке с симпатичной мордашкой передавала свои дела. И не только.

– Это были счастливые, веселые времена, – рассказывала мне Роза Абдулбасировна, – хотя материально молодежь жила скудно, одевались очень скромно. Я имела только два платья (a я от себя добавлю, что в ту пору в Верхнем Казанище председателем колхоза был отец моей героини и мог бы дочь свою одевать, как куклу!).

…22 июня 1941 года Роза Эльдарова находилась в Буйнакске на каникулах. Как дальше сложилась ее судьба в тот день, когда отец велел ей идти в райком комсомола?

Два парня, работавших в райкоме, ушли на фронт, а Розу оставили вместо себя. Жизнь, как известно, нарушает любые планы. Пришлось Эльдаровой подчиниться. По ее предложению начали готовить горнострелковый батальон. Из района записались 500 ребят.

Каждое воскресенье на Буйнакском городском стадионе в 9 часов утра начиналась военно-спортивная подготовка, никто не отлынивал, не опаздывал, а ведь многим приходилось затемно выходить из своего аула, чтобы до Буйнакска успеть отмахать 30, а то и более километров по разбитой дороге!

Розу Эльдарову назначили комиссаром батальона, но, когда людей отправляли на фронт, ее оставили, объявив, что ей не место среди мужчин, а главное, враг близок, у Терека. Она должна готовить другую группу, но уже к партизанской войне.

Пришлось начинать все сначала. На лошади ездила из одного аула в другой. Как-то зимой, глухой ночью по дороге в Капчугай она с лошадью провалилась в полынью. Телогрейка и ватные брюки промокли, отяжелели, пришлось тащиться пешком. В тот год зима была суровой. След от этого происшествия остался на всю жизнь. До сих пор болят суставы.

Комсомол взял шефство над госпиталями. Роза ухаживала за ранеными, стирала окровавленное белье. На Пролетарской, 18 она призвала хозяек-соседок на помощь. Из госпиталей на грузовике привозила белье. Всем по мешку раздавала, себе – два. По ночам писала под диктовку письма раненых. Иногда Роза возвращалась домой далеко за полночь. Бывало жутко, ни одна лампочка не горит, ни одно окно не светится: затемнение. Только иногда жалобно прокричит иволга.

В 1944 году Розу перевели в обком комсомола, затем вернули в Буйнакск на должность первого секретаря райкома комсомола. Были еще перемещения, учеба в партийной школе, защита кандидатской диссертации, работа секретарем обкома партии, участие в работе четырех съездов партии…

По инициативе Розы Эльдаровой созывались республиканские съезды женщин, состоялось открытие университета и памятника В. И. Ленину.

В 1963 году ее включили в состав делегации, выезжавшей в Румынию. Руководил ею Н. С. Хрущев. Ехали поездом, останавливаясь почти на каждой станции. В Румынии целыми днями посещали кукурузные поля. Народ встречал Хрущева с симпатией. Надо заметить, что Хрущев демонстрировал приличные знания истории Кавказа и жизни имама Шамиля.

Заседание Президиума Верховного Совета Дагестана, в центре – Р. А. Эльдарова

Будучи на московской службе, она посетила США, Англию, Италию, Тунис, Ирак, Кувейт, Чехословакию, Болгарию, Польшу, ГДР, Югославию, Индию. В Индии она беседовала с Индирой Ганди, видела, как хрупкая женщина, недавно потерявшая сына Санджая, перенесшая предательство друзей, выступая перед миллионной аудиторией, держала всех будто в гипнозе.

Р. А. Эльдарова среди делегатов XXII съезда КПСС

Роза Эльдарова беседовала с Иосипом Броз Тито и его женою – Иованной, не представляя, что случится в Югославии в 1991 году, после смерти создателя государства. Много было памятных встреч…

При Черненко и Устинове решили изготовить 8 млн орденов Отечественной войны и приурочить их чеканку к 40-летию Победы. Роза Абдулбасировна предложила отливать ордена без примеси золота, чтобы сэкономить драгоценный металл. Секретарь Президиума Ментешашвили рассердился не на шутку, заявив, что она лезет в его компетенцию, и запретил соваться со своими глупыми предложениями. Эльдарова обратилась к Кузнецову. Тот позвонил М. С. Горбачеву, ему предложение понравилось. Узнав об этом, Ментешашвили пришел в бешенство.

Советская делегация в Румынии. Вторая справа – Р. А. Эльдарова

Представленный фрагмент произведения размещен по согласованию с распространителем легального контента ООО “ЛитРес” (не более 20% исходного текста). Если вы считаете, что размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.

Читайте также: