В 26 субъектах Российской Федерации (Алтайский, Пермский, Красноярский края, Ханты- Мансийский, Ямало-Ненецкие автономные округа, республики Башкортостан, Татарстан, Коми, Удмуртская Республика, Астраханская, Воронежская, Волгоградская, Иркутская, Кемеровская, Кировская Курганская, Новосибирская, Пензенская, Ростовская, Свердловская, Томская, Тюменская, Омская, Оренбургская, Самарская, Челябинская области) зарегистрированы местные случаи описторхоза, сложились условия для формирования очагов. На этих территориях доказана зараженность рыбы, домашних и некоторых видов диких животных, обнаружены биотопы моллюска – промежуточного хозяина O.felineus.

Ежегодно в Российской Федерации выявляется до 40 тысяч случаев описторхоза. В течение ряда лет удельный вес описторхоза в сумме инвазий (аскаридоз, тениаринхоз, тениоз, дифиллоботриоз, трихоцефалез) возрастал. Так, в 1972 году составлял 3,84%, в 1985 году – 19,41%, в 2011 году достиг 40,34%.

В 2011 году в 63 субъектах Российской Федерации было зарегистрировано 31597 случаев описторхоза, показатель заболеваемости составил 22,37 на 100 тыс. населения, из них 10% детей до 14 лет (3336 случаев).

Наиболее интенсивные показатели заболеваемости описторхозом зарегистрированы на территории Западной Сибири, в районах Ямало-Ненецкого автономного округа, Кемеровской области, в южных районах Тюменской области, Ханты-Мансийского автономного округа, в северных районах Омской области.

Особенности рыночной экономики, нерегулируемый завоз рыбной продукции семейства карповых, интенсивный миграционный процесс населения обуславливает ухудшение эпидемиологической ситуации по описторхозу, как в Западной Сибири, так и в целом в Российской Федерации.

Масштабы вовлечения в эпидемический процесс населения, в связи с употреблением необеззараженной от личинок O.felineus приобретенной готовой рыбной продукции в копченом или вяленом виде, гораздо значительнее, чем употребление рыбы, связанное с любительским ловом. В 2011 году 75% случаев описторхоза зарегистрировано у городского населения. Мощная антропопрессия также обусловлена изменением форм собственности рыбодобывающих и рыбоперерабатывающих предприятий.

Основной промысловой рыбой во внутренних водоемах Российской Федерации является частиковая рыба, в том числе язь, для обеззараживания которого от личинок O.felineus необходимы жесткие режимы. При проверке Сибирского и Уральского федеральных округов, установлено, что только 36% рыбоперерабатывающих предприятий оборудованы низкотемпературными камерами, обеспечивающими обеззараживание рыбы от личинок трематод.

Одна из причин сложившейся ситуации по описторхозу в Российской Федерации является отсутствие эффективного государственного надзора (контроля) за очистными сооружениями, сбрасывающими сточные воды в открытые водоемы. Индустриальные методы (мезофильные и термофильные) не обеспечивают должную дезинвазию сточных вод. Положение усугубляется неудовлетворительной эксплуатацией морально и физически устаревших канализационных очистных сооружений, во многих случаях не соответствующих их мощности объемам сброса сточных вод.

Серьезной проблемой в диагностике являются случаи острого описторхоза, который характеризуется токсико-аллергическими проявлениями. Приток значительного числа неиммунного населения из неэндемичных регионов страны привел к массовым заражениям пришлого населения возбудителем описторхоза у ряда инвазированных с выраженной острой стадией заболевания. Хроническая форма не всегда позволяет выявить конкретные факторы передачи инвазии, что отрицательно сказывается на эффективности профилактических мероприятий. Широкий спектр сочетанных с описторхозом заболеваний, особенно у лиц среднего и пожилого возраста, при повторных заражениях приводит к суперинвазионному описторхозу.

Москвичи заражаются описторхозом при употреблении недостаточно термически обработанной рыбы, выловленной на эндемичных территориях. В Москве заболеваемость описторхозом регистрируется на спорадическом уровне – 15 случаев в 2011 году. Заражение произошло при употреблении рыбы, приобретенной в Томской (3), Астраханской (2), Кемеровской (2), Тюменской (2), Омской, Оренбургской, Пензенской областях, на территории Камчатского края, Ямало-Ненецкого АО и Ханты-Мансийского АО.

За 9 месяцев 2012 года зарегистрировано 16 завозных случаев из Ханты-Мансийского АО (5 сл.), Томской (2 сл.), Псковской, Омской, Иркутской, Владимирской, Липецкой, Свердловской областей, Красноярского края, Республики Саха-Якутия, Московской области (Дмитровский район), 1 случай при покупке рыбы в Москве.

Возбудителем описторхоза на территории России является трематода Opisthorchis felineus (синонимы: двуустка кошачья, двуустка сибирская). Развитие O. felineus происходит с тройной сменой хозяев: первого промежуточного (моллюски), второго промежуточного (рыбы) и окончательного (млекопитающие).

К числу окончательных хозяев паразита относятся человек, кошка, собака, свинья и более 25 видов диких млекопитающих, в рацион которых входит рыба (лисица, песец, соболь, хорек, выдра, норка, водяная полевка, ондатра и др.).

Источником инвазии являются зараженные описторхисами млекопитающие (домашние и дикие плотоядные, человек). Дикие плотоядные являются основным источником инвазии на большей части ареала, где человек не включен в циркуляцию возбудителя.

Заражение человека происходит при употреблении необеззараженной рыбы семейства карповых, содержащей жизнеспособных личинок описторхиса. Основные факторы передачи – необеззараженная (вяленая, соленая, холодного копчения, строганина, сырая) рыба семейства карповых (язь, лещ, карп, серебряный и золотой караси, линь, чехонь и мн. др.).

Естественная восприимчивость людей к заражению высокая. Наибольшие показатели заболеваемости регистрируются в возрастной группе от 15 до 50 лет. Несколько чаще болеют мужчины. Заражение, как правило, происходит в летне-осенние месяцы. Часто наблюдаются повторные случаи заражения после излечения.

В связи с тем, что промежуточный и второй промежуточный хозяева обитают в водоемах, очаги описторхоза концентрируются вблизи рек. Уровень пораженности населения описторхисами определяют социально-бытовые факторы: образ жизни (традиции, привычки), степень развития рыбного промысла, удельный вес рыбы в пищевом рационе, методы кулинарной обработки рыбы, санитарное состояние местности.

Общие принципы профилактики описторхоза направлены на разрыв эпидемических и эпизоотических звеньев в круговороте инвазии. Для этого проводят оценку состояния рыбохозяйственных водоемов по паразитологическим показателям, паразитологический контроль сырья и рыбной продукции, обеззараживание рыбы от личинок описторхисов, санитарное просвещение.

Проведение производственного санитарно-паразитологического контроля обеспечивают руководители рыбохозяйств, рыбодобывающих, рыбообрабатывающих организаций независимо от организационно-правовых форм и форм собственности, осуществляющих рыбодобычу, разведение и переработку, хранение и реализацию рыбы и продуктов ее переработки. При паразитологическом контроле сырья (свежей, охлажденной и мороженой рыбы) проводят микроскопическое исследование мышечных тканей и подкожной клетчатки рыбы на наличие метацеркарий описторхиса. Не допускается в реализацию и подлежит обеззараживанию сырье, в пробе которого обнаружена хотя бы одна жизнеспособная личинка описторхиса.

Руководители организаций, выявивших в рыбной продукции личинок описторхисов, сообщают об этом владельцу продукции и информируют управления Роспотребнадзора по субъектам Российской Федерации в установленном порядке.

Обеззараживание рыбы и рыбной продукции осуществляется замораживанием, посолом и тепловой обработкой.

Согласно нормативным документам, от личинок описторхиса и других трематод рыбу обеззараживают при следующих режимах замораживания:

РАСПРОСТРАНЕНИЕ ВОЗБУДИТЕЛЯ ОПИСТОРХОЗА НА ТЕРРИТОРИИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

На сегодняшний момент на территории России одной из наиболее значимых проблем является распространение заболеваний человека, возникающих в результате употребления в пищу зараженной рыбы, моллюсков, ракообразных и других гидробионтов. Одним из подобных заболеваний является описторхоз.

Описторхоз – это заболевание, вызываемое плоскими червями класса сосальщиков. Наиболее распространёнными возбудителями описторхоза животных и человека являются два вида трематод: Opistorchis felineus и Opisthorchis viverrini, паразитирующие во внутрипеченочных желчных протоках, желчном пузыре и протоках поджелудочной железы [22]. Промежуточный хозяин – моллюск Bythinialeachi, дополнительные хозяева – различные виды пресноводных рыб, семейства карповых: язь, карп, линь, плотва, вобла, красноперка, сазан, лещ, жерех, уклея и др. [17].

Половозрелый описторхис (марита) выделяет яйца, которые вместе с фекалиями попадают в окружающую среду, а затем в водоем [25].

Яйца описторхисов должны попасть в кишечник промежуточного хозяина — моллюска из рода Bithynia, в организме которого появляется первая личиночная стадия — мирацидий. В кишечнике моллюска мирацидий выходит из яйца, пробуравливает стенку кишечника и проникает в ткани моллюска, где образует следующую стадию — спороцисту. Примерно через 25—30 дней спороциста превращается в редии, которые локализуются в печени моллюска. Эта стадия личинки имеет множество зародышевых клеток, и каждая из них дает партеногенетически новых личинок — церкарий, имеющих орган передвижения — хвост. На все эти превращения требуется около 2 месяцев [33]. Затем церкарии выходят в воду и активно проникают через кожу в подкожную клетчатку или мышцы рыб семейства карповых, где превращаются в следующую стадию личинки описторхиса — метацеркарии, покрытые оболочкой. Из секрета цистогенных желез церкарий образуются оболочки цисты, а снаружи ее наслаиваются реактивные элементы тканей хозяина, образующие капсулу [13].

В настоящее время известно около 250 видов гельминтов, способных паразитировать в организме человека. По данным Всемирной Организации Здравоохранения, гельминтозы относят к одним из наиболее опасных заболеваний и общее число заболеваний и смертей от кишечных гельминтозов выше, чем от бактериальных, вирусных инфекций и других паразитарных болезней, вместе взятых. По ущербу, который они наносят здоровью населения земного шара, глистные инвазии занимают 4-е место, уступая лишь диарее, туберкулезу и ИБС [5].

Описторхоз неблагоприятно воздействует на здоровье населения, наносит значительный медико-социальный ущерб. Он поражает поджелудочную железу, является патогенетическим фактором в формировании брюшнотифозного носительства, которое в 13 раз чаще отмечается у больных. Во время заболевания в 10 раз увеличивается риск возникновения первичного рака печени; в 4 раза чаще встречается тяжелое течение бронхиальной астмы, в 5 раз – сахарного диабета [5].

Всего в мире описторхисами поражено не менее 20 млн. человек. При патологоанатомических вскрытиях иногда у одного человека можно обнаружить несколько десятков тысяч экземпляров этого паразита. Установлено, что хронический описторхоз может приводить к развитию рака желчных протоков печени — холангиокарциноме [20].

По данным ряда авторов заболеваемость населения описторхозом в Российской Федерации достаточно высока [22]. Ежегодно на территории РФ регистрируется около 35 тыс. больных описторхозом. На долю данного заболевания приходится 74,4% от других гельминтозов. Наиболее неблагополучными являются Ханты-Мансийский (614,1случай на 100 тыс.населения), Ямало – Ненецкий (279,8) автономные округа, Тюменская (211,6), Томская (222,2), Новосибирская (116,6), Омская (158,9) области [28]. Основные очаги описторхоза расположены в бассейнах рек Оби, Иртыша, Волги, Камы и рек Крайнего Севера [20]. Так, в Тюменской области эпидемиологическая ситуация остается довольно напряженной, показатель заболеваемости на 100 тыс. населения составил 437,7 в городе и 230,4 в селе [4]. По данным Чиглинцева В. М., на территории г. Нижневартовска и Нижневартовского района у взрослого населения описторхоз занимает ведущее место. Заражение достигало в 2010 году 98,6%, в 2011 – 86,81% и 2012 – 88,5% в структуре паразитарной заболеваемости населения. В Уральском регионе по данным на 2011 год заболеваемость описторхозом на 100 тыс. населения в Челябинской области составила 20,5, в Свердловской области – 15,5 [25]. Также описторхоз у населения регистрируется в Красноярском крае, у жителей Центральной России, Пермской области, Чечне, Татарстане, в странах Европы, таких как Украина, Австрия, Венгрия, Германия и другие [14, 22, 33].

Из диких плотоядных, природным резервуаром описторхоза являются лисица обыкновенная, бобр, норка, енотовидная собака, выдра [2, 29, 30, 32]. Так, в Воронежской области лисица заражена описторхозом с экстенсивностью инвазии 11,1%, американская норка – 33,4% [27]. В Рязанской области ЭИ O. felineus у лисицы обыкновенной составляет 6,25 % [2].

Основными промежуточными хозяевами возбудителя описторхоза являются рыбы семейства карповых. Представители данного семейства очень популярны у населения и употребляются в пищу в соленом, вяленом, копчёном и других видах. На территории Астраханской области в дельте реки Волга у красноперки отмечено инвазирование личинками возбудителя описторхоза с экстенсивностью инвазии (ЭИ) 30,77%, у леща – 8,33% [1]. Также заражение метацеркариями описторхид у красноперки и леща установлено в реках Липецкой области [32]. В Тайшетском районе Иркутской области изучен новый очаг описторхоза на реке Бирюса, установлена зараженность ельца (5,5%) и восточного леща (50%) [28]. В Новосибирской области в устье Оби наиболее инвазированы метацеркариями язь и верховка, экстенсивность инвазии (ЭИ) составляет 80,6% и 100% соответственно [6]. Исследовано инвазирование карповых рыб описторхидами в бассейнах рек Тара, Тартас, Кама и Урез, где у ельца, плотвы, верховки и пескаря зафиксировано поражение с ЭИ от 11,1 до 100% [16]. В реке Томь Кемеровской области у рыб уклейка и чебак отмечена ЭИ O. felineus 10,17% и 55,56% соответственно, рыбы в возрасте 3+-4+ показывали большую степень инвазированности по сравнению с молодью [20]. В реке Белой на территории Республики Башкортостан личинки описторхид обнаруживались у язя, леща, густеры, сорожки, плотвы, пораженность которых достигала 51,1; 48,4; 43,5; 39,6; 36,4% соответственно [22]. Рыбное население представителей карповых в водоемах Воронежской области, таких как плотва, уклея, красноперка, язь, лещь, инвазировано метацеркариями описторхид от 16,7 до 79,5% [27]. Описторхоз у рыб также зафиксирован в Западно-Казахстанской области, в различных водоемах экстенсивность инвазии у язя варьирует от 89,3 до 100%, у красноперки от 32,4 до 69,6% [15]. Установлена инвазированность метацеркариями кошачьей двуустки представителей карповых рыб в водоемах Томской, Курской, Курганской, Пензенской и Омской областей, образуя природные очаги описторхоза [7, 8 ,29,32].

На территории Тюменской области Обь-Иртышский бассейн входит в природный очаг описторхоза. Так, пораженность язя метацеркариями O. felineus в Нижней Оби составляет 95%, а плотвы и леща 30% и 15% соответственно. Тогда как в Средней Оби ЭИ язя составила 100%, плотвы – 55% и леща – 10% [13, 25]. В реке Иртыш заражение леща метацеркариями составляет 13,3% [25]. В реке Ишим плотва инвазирована личинками описторхид на 4,8%, а в реке Алабуга данный показатель равен 8,33% [12]. Лещ в р. Алабуга инвазирован метацеркариями на 5,9% [11]. Исследования проведенные в Тобольском и Уватском районах Тюменской области в 2002–2009 гг., выявили зараженность карповых рыб метацеркариями O. felineus в нижнем течении Иртыша: язь – 96,3%, елец – 98,0%, лещ – 36,2%, плотва – 31,7% [24]. На территории юга Тюменской области установлено заражение O. felineus плотвы и верховки в таких водоемах как о. Кривое, о. Андреевское и пруд Чистый [10]. Также зафиксированы очаги описторхоза в реках Тавда, Тобол, Тура и Исеть Тюменской области, где отмечено заражение карповых рыб метацеркариями описторхид [5]. Отмечено увеличение зараженности рыбы метацеркариями с возрастом, что повышает возможность инвазирования дефинитивных хозяев [19, 24].

У инвазированной метацеркариями O. felineus рыбы снижается пищевая и биологическая ценность, при этом повышается ее бактериальная обсеменённость, что может послужить причиной пищевой токсикоинфекции. Содержание белка, жира, золы и энергетическая ценность мяса у зараженной рыбы меньше, чем у неинвазированной. Так, у пораженной описторхисами рыбы количество белка снижается от 1,26 до 1,8%, жира от 0,35 до 0,55%, с повышением интенсивности инвазии содержание влаги у пораженной рыбы увеличивается на 2,18%, что приводит к уменьшению других химических показателей [3, 9, 18]. Снижается энергетическая ценность мяса рыбы, зараженной метацеркариями Opisthorchisfelineus, а также ее калорийность как продукта [1].

Таким образом, анализируя данные по распространению возбудителя описторхоза в карповых рыбах и среди населения, можно сделать вывод, что на территории Российской Федерации практически повсеместно существуют природные очаги описторхоза. Доступность данных видов рыб при любительском рыболовстве повышает риск заражения людей данным видом паразита. Решение проблемы описторхоза возможно лишь при комплексном подходе к ней со стороны специалистов различных профилей – экологов, рыбоводов, санитарных и ветеринарных врачей.

Важная роль в снижении заболеваемости принадлежит пропаганде знаний среди населения. В последние годы в силу ряда объективных причин такая пропаганда снизилась, и резко возросло количество заболевших. Ослаблено внимание и к контролю за поступающей в продажу рыбой, которой изобилуют рынки [22].

Адиатулин И.Ф. Распространение описторхоза и определение качественных показателей мяса рыб / И.Ф. Адиатулин// Ветеринарная патология. – 2007 – № 3. – С.178-187.

Андреянов О.Н. Возбудитель описторхоза Opisthorchisfelineus на территории Рязанской области / О.Н. Андреянов, В.В. Горохов, Р.Т. Сафиуллин и др. // Российский паразитологический журнал. – 2013. – № 2. – С.6-9.

Балуева А.И. Определение процентного содержания белка и жира в рыбе, зараженной и незараженнойO.felineus/А.И.Балуева,С.В.Чернигова//Электронныйнаучныйжурнал. – 2016.-№10-1(13).– С. 13-15.

Беляева М. И. Заболеваемость описторхозом в Тюменской области / М. И. Беляева // Санитарная охрана территории. – 2012. – Т. 2. № 1. –. С.119.

Беляева М.И. Оптимизация эпидемиологического надзора и санитарно-паразитологического мониторинга на разных территориях гиперэндемичного очага описторхоза /М.И. Беляева// Медицинская наука и образование Урала. – 2015. – Т. 16, № 1 (81). – С.110-114.

Бонина О.М.. Выявление локальных очагов описторхозов в пойме реки Обь и в Новосибирском водохранилище. /О.М. Бонина, Е.А. Сербина // Экология и биология паразитов. – 2011. – № 2. – С.24-30.

Бочарова Т.А. Паразитофауна некоторых видов рыб водоемов бассейна средней Оби /Т.А. Бочарова, Т.С. Макарова, О.И. Герасимова// Паразитология в изменяющемся мире. (Материалы V Съезда Паразитологического общества при РАН: Всероссийской конференции с международным участием г. Новосибирск, 23–26 сентября 2013).- 2013. – С. 31.

Буряк М.В. Роль эколого-паразитологического мониторинга в снижении циркуляции описторхозной инвазии на территории Курской области / М.В. Буряк, Н.С. Малышева // Сибирский медицинский журнал. – 2008. – № 7. – С.88-89.

Бутко М. П. Ветеринарно-санитарные показатели и безопасность рыбы, пораженной описторхозом / М. П. Бутко, И. Ф. Абиатулин // Ветеринария Кубани. – 2010. – №2. – С.4-7.

Вепрева В.В. Оценка зараженности карповых рыб метацеркариями трематод сем. Opisthorchidae в водоемах города Тюмени/В.В. Вепрева, Р.Г. Фаттахов// Вестник ОГУ. – 2008. – №85. – С.137-141.

Жукова Т.С. Биотические особенности инвазирования леща (AbramisbramaLinnaeus, 1758) трематодами / Т.С. Жукова, Л.А. Глазунова // Молодой ученый. – 2016. – № 23 (127). – С.165-169.

Зубков А.Л. Сравнительная характеристика зараженности гельминтами рыб малых рек (р. Алабуга, р. Ишим) на территории Казанского района / А.Л. Зубков, А.С. Осипов // Молодой ученый. – 2015.- № 6-5 (86). – С. 163-167.

Ильин В.С. Мышечные трематоды карповых рыб в различных водоемах Ямало- Ненецкого и Ханты-Мансийского автономных округов / В.С. Ильин, И.С. Пай, А.С. Осипов // Инновационное развитие АПК Северного Зауралья. – 2013. – Тюмень. – С.305-307.

Исханов И.В. Роль домашних животных в распространении описторхоза в бассейне реки Терек/И.В. Исханов // Экология и биология паразитов. – 2012. – С.39-42.

Кармалиев Р.С. Описторхоз рыб в Западно-Казахстанской области / Р.С. Кармалиев, Я.М. Кереев // Российский паразитологический журнал. – 2013. – № 3. – С.11-15.

Карпенко С.В. Характеристика очагов описторхоза юга Западной Сибири / С.В. Карпенко, А.И. Чечулин, Н.И. Юрлова, Е.А. Сербина, С.Н. Водяницкая, А.В. Кривопалов, К.П. Федоров // Сибирский экологический журнал. – 2008. – Т. 15, № 5. – С.675-680.

Красавцев Е.Л. Клинико-эпидемиологическая характеристика описторхоза в Гомельской области/Е.Л. Красавцев, В.М. Мицура// Проблемы здоровья и экологии. – 2014. – № 4 (42). – С.72-75.

Крыгин В.А. Ветеринарно-санитарная экспертиза и показатели качества и безопасности рыбыприописторхозе/В.А.Крыгин,О.В.Швагер//Аграрная наука: поиск, проблемы, решения (материалы международной научно-практической конференции, 08-10 декабря, Волгоград, 2015). – 2015. – Т. 2. – С.240-244.

Маниковская Н.С. Изучение зараженности метацеркариямиOpisthorchisfelineusRivolta,1884 (Trematoda) рыбсемейства карповые (Cyprinidae)/ Н.С.Маниковская,Е.О. Кориневская, Е.П.Расковалова// Теория и практика борьбы с паразитарными болезнями. – Москва. – 2015. – С.243-246.

Мерзлова Н.Б. Медицинская география биогельминтозов – описторхоза / Н.Б. Мерзлова, А.А. Шепелева // Успехи современного естествознания. – 2006. – № 4. – С. 59-60.

Мусыргалина Ф.Ф. Изучение зараженности рыб сем. Карповые метацеркариямиописторхид на реке Белой Республики Башкортостан / Ф.Ф. Мусыргалина, Т.Г. Кудакаева // Общество XXI века: итоги, вызовы, перспективы, 2015. – № 4. – С.3-6.

Николаева Н. Описторхоз (эпидемиология, клиника, диагностика, лечение) / Н. Николаева, Л. Николаева, Н. Гигилева // Врач. – 2005. – № 7. – С.17-20.

Пельгунов А.Н. Проблемы описторхоза и дифиллоботриоза в нижнем течении Иртыша/А.Н. Пельгуновым// Эпизоотология, эпидемиология и мониторинг паразитарных болезней. – 2012. – № 3. – С.68-73.

ПетрачукЕ.С. Паразитофауна леща Обь-Иртышского бассейна/ Е.С. Петрачук, И.С. Пай, А.С. Осипов, Н.В. Янкова // Молодой ученый. – 2013. – № 2(49). – С.98-100.

Ратникова Л.И. Описторхоз – актуальная инвазия Уральского региона / Л.И. Ратникова, В.М. Борзунов // Известия высших учебных заведений. Уральский регион. – 2011. – № 2. – С.87-90.

Ромашова Е.Н. Карповые рыбы как источник заражения человека и домашних животных описторхозом в Воронежской области / Е.Н. Ромашова // Вестник Воронежского государственного аграрногоуниверситета, 2015. – № 3 (46). – С. 81-88.

Ромашова Е.Н. Некоторые аспекты морфологической изменчивости Opisthorchisfelineus / Е.Н. Ромашова, А.А. Кулешов, Б.В. Ромашов // Теория и практика борьбыс паразитарными болезнями. Материалы докладов научной конференции, Москва, 19-20 мая, 2015. – С. 370- 372.

Русинек О.Т. Изучение зараженности карповых рыб метацеркариями трематод в очаге описторхоза (Тайшетский район, Иркутская область, Россия) / О.Т. Русинек, Ю.Л. Кондратистов // Известия ИГУ. – 2010. – Т. 3, № 1. – С.132-142.

Стрельчик В.А. Гельминтофауна диких плотоядных животных /В.А. Стрельчик, А.М. Иванюшина, Ю.Н. Марач // Вестник ОмГАУ. – 2016.- № 3 (23). – С.125-127.

Фаттахов Р.Г. Инвазированность карповых рыб личинками возбудителя описторхоза в бассейне Иртыша на территории Омской области /Р.Г. Фаттахов, Т.Ф.Степанова,Е.С.Кряжнева,А.Н.Летюшев, 2016.-Т.7.-№ 1. – С.156-159.

Фаттахов Р.Г. Зараженность карповых рыб личинками описторхид в бассейнах рр. Тобол и Исеть в пределах Курганской области/Р.Г. Фаттахов, А.В. Ушаков // Паразитология в изменяющемся мире (материалы V Съезда Паразитологического общества при РАН: Всероссийской конференции с международным участием г. Новосибирск, 23–26 сентября). – 2013. – С.200.

Федотов А.А. Эпизоотическая ситуация по болезням рыб в Липецкой области / А.А. Федотов, Т.В. Гусева, И.В. Жуков // Ветеринарная патология. – 2008. – № 1. – С.194-196.

Чемидич Н.Д. Особенности описторхоза в природном очаге/Н.Д. Чемидич, Н.И. Ильина, В.В. Захлебаева и др. // Актуальная инфектология. – 2014 – № 2(3). – С.72-77.

Чиглинцев В. М. Современная эпидемиологическая обстановка распространенности описторхоза в г.Нижневартовске и Нижневартовском районе. // CETERIS PARIBUS, 2015. – №3. – С.14-16.

Аннотация научной статьи по клинической медицине, автор научной работы — Толоконская Наталия Петровна, Лукьянова Елена Александровна, Чабанов Дмитрий Алексеевич, Литвинова Мария Анатольевна

Похожие темы научных работ по клинической медицине , автор научной работы — Толоконская Наталия Петровна, Лукьянова Елена Александровна, Чабанов Дмитрий Алексеевич, Литвинова Мария Анатольевна

КЛИНИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ДИАГНОСТИКИ ОПИСТОРХОЗА У ЖИТЕЛЕЙ ЭНДЕМИЧНОГО РЕГИОНА

Наталия Петровна ТОЛОКОНСКАя1,2, Елена Александровна ЛУКьяНОвА2, Дмитрий Алексеевич ЧАБАНОв1, Мария Анатольевна ЛИТвИНОвА2

1 ГОУ ВПО Новосибирский государственный медицинский университет Росздрава 630091, Новосибирск, Красный проспект, 52

2 ГУ НИИ региональной патологии и патоморфологии СО РАМН 630117, Новосибирск, ул. Академика Тимакова, 2

Ключевые слова: описторхоз, диагностика, клинические аспекты.

Высокая интенсивность распространения описторхозной инвазии в природном очаге и известные механизмы ее передачи человеку определяют для большинства жителей эндемичных регионов высокий риск и практически неизбежность неоднократных заражений паразитом с раннего детского возраста [1—5].

Учитывая природно-очаговый характер инвазии с высокой степенью взаимоадаптации хозяина и паразита, заражение описторхисами чаще проходит клинически скрыто, а инвазия принимает персистирующий характер [6].

Сам факт заражения описторхисами является важным толчком к серьезным изменениям в системе эндобиоценоза и гомеостаза в целом. Однако обращение инвазии в болезнь, ее характер и исход определяются множеством одновременно действующих естественных и искусственных факторов, способных трансформировать биологические свойства организма [7, 8].

Обозначение факта описторхозной инвазии у человека само по себе не имеет четких клинических рамок и не отражает истинной картины целостной болезни, имеющейся у пациента на данный период времени. В подавляющем большинстве случаев факт обнаружения описторхоза сопряжен с наличием сложной многогранной сочетанной соматической патологии, имеющей длительное течение. Многолетний клинический опыт и литературные

В результате длительного динамического наблюдения врач неоднократно убеждается в очевидности отрицательных отдаленных результатов проводимого лечения, регистрирует явное утяжеление болезни, однако так и не находит в новых появившихся симптомах аргументов для долгосрочного планирования терапии, которая бы обеспечила убедительный успех в исцелении больного.

Таким образом, главной задачей клинической диагностики для врача в поиске идеала причинной терапии является владение системой клинического анализа, предусматривающей многофакторность целостной оценки человеческого организма в значительном временном масштабе, что проясняло бы взаимосвязь всех происходящих в организме физиологических и патологических событий.

Толоконская Н.П. — д.м.н., профессор, зав. кафедрой инфекционных болезней Новосибирского ГМУ, зав. отделом

региональных проблем инфекционной патологии НИИРППМ, е-таіі: [email protected]

Лукьянова Е.А. — н.с. лаб. клинико-морфологических основ персистирующих инфекций

Чабанов Д.А. — канд.м.н., доцент кафедры инфекционных болезней

Литвинова М.А. — н.с. лаб. клинико-морфологических основ персистирующих инфекций

Материал и методы исследования

В период с 2000 по 2006 г. в Новосибирске регистрировалось от 1805 до 3625 случаев описторхоза в год, и в целом за этот период времени — 13546 случаев. Острый описторхоз в эти же годы регистрировался от 173 до 263 случаев в год, что составляло от 9,6 до 10,5% от общего числа. При этом пик выявления острого описторхоза приходился на весенние месяцы (март — апрель).

о постановке данного диагноза на основании характерных клинических данных, повышения уровня эозинофилов крови, сопоставимых по времени со значительным нарастанием титра антител, определяемых с помощью иммуно-ферментного анализа. Все исследования выполнены с информированного согласия испытуемых и в соответствии с этическими нормами Хельсинкской Декларации (2000 г.).

Впервые диагноз описторхоза более чем у половины исследуемых (66,5%) был установлен после 35 лет, что послужило указанием на позднюю диагностику инвазии. У 61,6% больных (308 человек) лабораторное подтверждение диагноза занимало от 1 года до 5 лет. У 17,1% пациентов (86 человек), несмотря на длительный стаж употребления в пищу речной рыбы семейства карповых и выраженную многолетнюю характерную клиническую симптоматику, поиск описторхозной инвазии занял от 5 до 30 лет. Лишь у 21,3% больных инвазия обнаружена при первом лабораторном исследовании кала либо дуоденального содержимого.

Все пациенты с хроническим описторхозом являлись постоянными жителями эндемичного региона. Заболевание у них развивалось постепенно, стаж его исчислялся годами и даже десятилетиями, и в той или иной период времени

прослеживался ряд синдромов, по общему признанию, типичных для описторхоза: поражение системы пищеварения, аллергия, патология вегетативной нервной системы.

Синдром патологии пищеварительной системы в течение жизни имел место у всех больных (300 человек) и доминировал в клинике у 45,6% из них. Клинические проявления синдрома сводились к значительному количеству жалоб, каждая из которых являлась отражением комплексного патогенетически взаимосвязанного поражения как минимум нескольких отделов пищеварительного тракта (хронический панкреатит, гастродуоденит, холангиохолецистит и др.).

В ходе анализа болезни выявлено, что на пациентов с минимальными внешними проявлениями патологии желудочно-кишечного тракта (21,7%), чаще всего в виде стертой клиники хронического холангиохолецистита, приходился больший процент сочетания с аллергией. У этих пациентов встречались такие тяжелые формы аллергических реакций, как отек Квинке, бронхиальная астма, инфекционно-аллергический полиартрит. У каждого третьего пациента в общей группе на момент наблюдения выявлено нарушение функции кишечника в виде хронических упорных запоров, в половине случаев (51,2%) сочетающихся с кожными реакциями, привычно называемыми аллергией.

Синдром вегетативной дисфункции в течение жизни имел место у 71,9% лиц (189 человек), доминировал в клинике у каждого третьего (преимущественно у лиц в возрасте 30—40 лет) и сочетался у половины этих пациентов с явным нарушением функции поджелудочной железы.

Более чем у половины исследуемых (67,7%) одновременно регистрировалось несколько симптомов, характерных для синдрома вегетативной дисфункции. Наиболее частыми были сочетания астении, чувства нехватки воздуха при вдохе и вегетативные кризы в виде остро возникающего после приема пищи приступа слабости, сопровождающегося головокружением, тошнотой.

Наибольшая выраженность этих симптомов была характерна для лиц в возрасте старше 41 года. Основными причинами нарушения трудоспособности пациентов в этом возрастном периоде являлись выраженная, у большинства практически постоянная, астения (67,9%), ежедневные вегетативные кризы (64,2%), нарушение сна (33%), неврозоподобные состояния (24,8%).

Синдром аллергии в течение жизни имел место у 74,2% пациентов (195 человек) и являлся ведущей жалобой в клинической картине болезни у 22,6% (68 человек). Чаще это проявлялось в виде экзантемы по типу крапивницы или папулезной сыпи (в целом у 70,8% пациентов), реже в виде аллергических реакций со стороны дыхательных путей (10,3%), поллиноза (9,2%), отека Квинке (4,1%), инфекционно-аллергического полиартрита (4,1%).

При изучении болезни в масштабе всей жизни оказалось, что в дошкольном и школьном возрасте синдром аллергии встречался в 12,6 и 20,5% случаев соответственно и характеризовался уртикарной или папулезной сыпью с кожным зудом, проходящей бесследно без приема антигистаминных препаратов.

У 26 пациентов синдром аллергии дебютировал в возрастной период с 17 до 30 лет при отсутствии хронической соматической патологии, и в целом в этом возрасте регистрировался в 37,2% случаев (80 человек). При этом сыпи, как наиболее частый симптом, оставались теми же, однако, у большинства принимали упорный, рецидивирующий характер.

С возрастом частота синдрома аллергии увеличивалась (45,2% человек в возрастной период 31—40 лет; 60,6% — среди лиц старше 40 лет). У части пациентов (24 человек), имевших аллергию в школьном возрасте, исчезновение ее в возрасте 30—40 лет и старше сопряжено с появлением в тот же период времени симптомов патологии системы пищеварения (холецистит, гастродуоденит, панкреатит), первых признаков хронических дегенеративных заболеваний (фибромиома матки, мастопатия, язвенная болезнь желудка). В данном случае аллергиче-

ские реакции служили показателем активности происходящих ранее в организме экскреторных процессов.

Особый интерес представляла группа пациентов с острым описторхозом, который регистрировался в 2/3 случаев у лиц старше 35 лет. Практически все они (за исключением 7 человек) были местными жителями эндемичного региона, употребляли речную рыбу семейства карповых постоянно с раннего детского возраста, а в 21 случае ранее уже был поставлен диагноз хронического описторхоза и проведено лечение бильтрицидом.

К концу 1-й недели заболевания у всех 200 человек выявлена эозинофилия. Уровень ее варьировал в это время от 16 до 88% и у 2/3 лиц не превышал 30%. Максимального уровня эозинофилия достигала у большинства пациентов к началу 3-й недели болезни: у 2/3 она составила от 30 до 60%, у 1/3 лиц — более 60%. В течение следующих 10 — 14 дней уровень эозинофилов крови под действием проводимой антигистаминной терапии приближался к значениям нормы.

Яйца паразитов обнаружены у 147 человек (73,5%), при этом более чем у половины из них (59,2%) поиск яиц описторхисов занял от

1 до 3 мес, а сам факт обнаружения совпадал с периодом снижения интенсивности клинических проявлений болезни. В 26,5% случаев

диагноз описторхоза поставлен на основании нарастания титра антител в период типичных клинических проявлений.

При детальном изучении анамнеза пациентов в масштабе всей жизни оказалось, что соматический статус лиц с острым описторхо-зом характеризовался теми же изменениями со стороны пищеварительной, вегетативной нервной системы, а также аллергическими реакциями, которые, по общему признанию, типичны для хронического описторхоза.

У всех исследуемых 500 пациентов заболевание было сопряжено с существенными изменениями в реактивности организма, что имеет клиническое выражение в изменении качества в целом острых эпизодов инфекционновоспалительной природы в значительном временном масштабе, и, в частности, в исчезновении лихорадочной реакции. Так, способность к острым воспалительным заболеваниям, сохранявшаяся в дошкольном и школьном возрасте у 100 и 54,8% людей соответственно, с течением времени полностью исчезла у 64% лиц в возрасте от 30 до 40 лет. При этом, начиная с 17 лет, на первый план у них выходила серьезная патология дегенеративного характера (мастопатия, фибромиома, анемия, мочекаменная болезнь, эрозивный гастрит, заболевания опорно-двигательного аппарата), что весьма преждевременно для активных процессов инволюции в организме.

механизмов организма, сосудистые изменения, негативные качественные изменения в эндобиоценозе, при этом сам паразит является лишь одним из факторов агрессии, вызывающих целую цепочку событий в организме человека в значительном временном масштабе. При этом оценка каждого случая описторхоза требует не столько детализации фактов болезни, которая имеет место у пациента на настоящий момент, сколько анализа всех прошлых патологических состояний. Именно они наиболее информативны для оценки глубины, тяжести болезни, а также резервных способностей организма, формирования стратегии индивидуальной терапии и системы критериев ее эффективности.

1. В подавляющем большинстве случаев (98,5%) пациенты являлись постоянными жителями эндемичного региона, с детства находились в условиях высокого риска неизбежных повторных заражений описторхозом, с ранних лет имели сочетанную соматическую патологию, типичную для описторхоза. Более чем у половины из них (66,5%) инвазия была впервые выявлена в возрасте старше 35 лет, у 17,5% сроки подтверждения диагноза составили от 5 до 30 лет.

2. Прогрессирующая сочетанная соматическая патология, включающая поражение пищеварительной системы, синдром аллергии и нарушение вегетативной регуляции, а также исчезновение острых воспалительных состояний, сопровождающихся лихорадкой, при росте хронической дегенеративной патологии в условиях описторхозной инвазии, свидетельствуют о наличии негативных изменений реактивности организма пациентов и о высоком уровне эндогенной интоксикации.

3. Острый описторхоз в 90,5% случаев регистрировался у местных жителей эндемичного региона, с раннего детства пребывающих в условиях высокого риска повторных заражений, и на фоне хронической сочетанной соматической патологии, типичной для этой инвазии. Острый описторхоз характеризовался у 83,5% пациентов острым началом заболевания, лихорадкой с проявлениями вегетативной дисфункции (87,1%), в частом сочетании с синдромом желудочной диспепсии (57,1%) и синдромом гепатита (33,3%), редкими случаями экзантемы (7,9%) и признаками поражения дыхательной системы (5,7%), при появлении эозинофилии крови к концу 1-й недели болезни у всех пациентов с ее максимумом к концу 3-й недели заболевания.

1. Aхрем-Aхремович Р.М. Описторхоз человека. М.: Медицина, 1963. 146.

Akhrem-Akhremovich R.M. Human opisthorchosis. M.: Meditsina, 1963. 146.

2. Белозеров Е.С., Шувалова Е.П. Описторхоз. Л.: Медицина, 19В1. 12В.

Belozerov E.S., Shuvalov E.P. Opisthorchosis. L.: Meditsina, 19В1. 12В.

3. Мясоедов В.С. Эпидемиология описторхоза. Томск, 1960.

Myasoedov V.S. Epidemiology of opisthorchosis. Tomsk, 1960.

4. Плотников Н.Н. Описторхоз. М.: Медицина, 1953. 12В.

Plotnikov N.N. Opisthorchosis. M.: Meditsina, 1953. 12В.

5. Яблоков Д.Д. Описторхоз человека. Томск, 1979. 23В.

Yablokov D.D. Human opisthorchosis. Tomsk, 1979. 23В.

6. Толоконская Н.П., Чабанов Д.А., Литвинова M.A., Лукьянова E.A. Обоснование терапии персистирующих инвазий на модели описторхоза // Тезисы VI Российского съезда врачей-инфекционистов. СПб, 2003. 3В4.

Tolokonskaya N.P., Chabanov D.A., Litvinova M.A., Lukyanova E.A. Foundation of therapy of persistent invasions at opisthorchosis model // Proceedings of VI Russian congress of infection diseases doctors. SPb, 2003. 3В4.

7. Давыдовский И.В. Учение об инфекции. М., 1956.

Davydovski I.V. Study on infection. M., 1956.

8. Давыдовский И.В. Проблема причинности в медицине. М., 1962.

Davydovski I.V. Problem of causality in medicine. М., 1962.

9. Литвинова М.А. Эффективность антигомо-токсической терапии в сочетании с малыми дозами бильтрицида при хроническом описторхозе: Автореф. дис. . канд. мед. наук. Новосибирск, 2005. 27.

Litvinova M.A. Effectiveness of antihomotoxic therapy in combination with small doses of biltricide in case of chronic opisthorchosis. Abstract of thesis of Candidate of Medical Sciences. Novosibirsk, 2005. 27.

10. Чабанов Д.А. Реактивность организма и эффективность антигомотоксической терапии при хроническом описторхозе: Автореф. дис. . канд. мед. наук. Новосибирск, 2004. 30.

Chabanov D.A. Organism reactivity and antihomotoxic therapy effectiveness in case of chronic opisthorchosis. Abstract of thesis of Candidate of Medical Sciences. Novosibirsk, 2004. 30.

11. Ильинских Е.Н.Описторхозно-меторхозная инвазия у человека в Западной Сибири (новые аспекты этиологии, патогенеза, клиники и распространения): Автореф. дис. . д-ра мед. наук. Томск, 2005. 47.

Il’inskih E.N. Opisthorchosis invasion in human in Western Siberia (new aspects of etiology, pathogenesis, clinic and prevalence): Abstract of thesis of Doctor of Medical Sciences. Tomsk, 2005, 47.

CLINICAL ASPECTS OF OPISTHORCHOSIS DIAGNOSTICS IN INHABITANTS OF ENDEMIC REGION.

Nataliya Petrovna TOLOKONSKAYA1’2, Elena Aleksandrovna LUKYANOVA2, Dmitrii Alekseevich CHABANOV1, Mariya Anatolevna LITVINOVA2

1 Novosibirsk State Medical University of Roszdrav 52, Krasnyi avn., Novosibirsk, 630091

2 SI RI for regional pathology and pathomorphology of SB RAMS

2, Ac. Timakov str., Novosibirsk, 630117

Key words: opisthorchosis, diagnostics, clinical aspects.

Читайте также: